Ночь нехотя уступала место позднему рассвету. Резкая волна заставляла содрогаться корпус подводной лодки, которая заканчивала подзарядку аккумуляторных батарей. Командир корабля выбрался на мостик. Наконец-то прекратится эта болтанка. И вдруг последовал неожиданный доклад рулевого-сигнальщика о том, что из лючка, отдраившегося под ударами волн, выскользнул в воду швартовый конец.
- Только этого нам не хватало, - недовольно протянул капитан 2 ранга.
В конце едва обозначившейся среди волн кормы отчетливо извивался, как живой, белый швартов. Рулевой-сигнальщик старшина 1-й статьи Н. Пахомов сетовал на себя, что поздновато заметил швартов. Конечно, и сейчас еще, кроме пены, ничего не видно кругом, но ведь на то он и сигнальщик.
- На винт может намотать, - предположил командир.
Старпом капитан-лейтенант О. Кулик разделил его тревогу:
- Метра четыре уже в воде.
Капитан 2 ранга приказал застопорить ход. Лодка, перестав сопротивляться волнам, раскачивалась с борта на борт.
Ситуация складывалась не из приятных. Скрытность требовала погружаться, пока окончательно не рассвело. Но уходить в глубину, имея такой «хвост», слишком рискованно.
- Продолжать наблюдение, - распорядился командир. Решение, видимо, у него уже созрело. Капитан 2 ранга спустился с мостика. В центральном посту собрались старпом, замполит и инженер-механик.
- Выход один - рубить конец.
В ответ все промолчали. В спокойную погоду здесь дела-то на две минуты, а сейчас только добраться до лючка со швартовым - подвиг.
- Кто пойдет? - замполит капитан-лейтенант А. Чупахин пристально взглянул на собравшихся.
- Пойдут двое, а кто именно - давайте решать, - предложил командир корабля.
- Вообще-то это заведование боцмана... - начал старпом.
- Значит, ему идти.
- И лейтенанту Лепилкину, - высказался инженер-механик. - Он руководит кормовой швартовной командой.
О том, как воспримут это задание подчиненные, задумываться не приходилось. Сейчас дай «добро» - ринутся все.
Когда об этом объявили экипажу, раздался голос:
- Товарищ командир, разрешите мне вместо боцмана? - электрик старший матрос Б. Хайдаров вытянулся перед офицерами.
- Это за какие же заслуги? - пошутил капитан 2 ранга, в душе довольный, что не ошибся в рассуждениях о личном составе.
- Не заслуги, товарищ командир, - чуть смутился Хайдаров, - боцман руки поморозит или поранит, как на рулях сидеть будет.
- Вот это довод, - изумился старпом.
...В ограждении рубки на лейтенанта Д. Лепилкина и старшего матроса Б. Хайдарова матросы натягивали спасательные жилеты. При взгляде за борт по телу пробегала дрожь: зимнее море - не для купаний.
Первым, вооружившись ножом и ключом от лючка, спустился на палубу старший матрос Хайдаров. За ним Лепилкин. Осторожно прошли вдоль рубки и, улучив момент, оказались у леера - натянутого стального троса. Пройти вдоль него предстояло метров пятнадцать. Но в таких случаях расстояние вернее измерять временем. Едва Хайдаров сделал шаг, как волна сбила его с ног, отбросила назад. И не удержись он за леер, вылавливали бы товарища подводники за страховочный конец
Еще было несколько попыток. Наконец Хайдаров собрался и одним броском проскочил все расстояние. Обманутая волна рухнула сзади на моряка, но от лючка того уже было не отодрать.
Командир приказал лейтенанту Лепилкину пока обождать, а Бахром Хайдаров ухватился за толстый заиндевелый трос. Тот отяжелел в воде и не поддавался. Все ждали, что сейчас Хайдаров перережет его - и все. Но нож так и не блеснул в руках моряка, который прочно примостился на палубе и, зорко оглядываясь на волны, стал потихоньку выбирать швартов, заправляя его в лючок.
Командир поднял было мегафон, но остановился. Он позволил моряку показать себя. За это офицер более всего и любил своих подчиненных. Навсегда в памяти откладывались имена тех, с кем он испытал риск. Это чаще всего были не специально отобранные, а обычные, случаем поставленные в чрезвычайные условия, моряки. Но неизменно проявляли они высочайшее мужество, убеждая командира в надежности всего экипажа.
Сколько раз волны перекатились через Хайдарова - тот не заметил, а товарищи сбились со счета. Одна особенно мощная сорвала с моряка головной убор и протащила матроса по палубе. Удержаться подводнику помог лейтенант Лепилкин.
В отсеках, конечно, не могли видеть, что происходит над головой, но представляли. После команды: «Внимание, на верхней палубе работают люди» - экипаж прислушивался к каждому звуку наверху.
Наконец Хайдаров выбрал швартов, закрепил его, задраил лючок. Обратный путь был короче - хоть устал, продрог, но приноровился. Им обоим помогли подняться в рубку, снять заиндевелую одежду. Хайдаров сам стянул сапоги, вылил воду, хотел тут же снять рабочее платье, но командир приказал:
- Срочно вниз, греться.
Доктор провел старшего матроса в самый теплый отсек - дизельный. Хайдаров молчал, не в состоянии отвечать на заботливые вопросы товарищей. Купание в ледяной купели начинало сказываться. Он примостился у кожуха работающего дизеля и все тер и тер руки, не в силах их согреть.
Лодка погрузилась. Пришел командир.
- Жив, герой? - спросил он с нотной веселого лукавства.
Хайдаров с трудом улыбнулся.
- Почему не обрубили конец?
- Жалко,- выдавил из себя электрик. - Перед походом только заменили.
