Ночь нехотя уступала место позднему рассвету. Резкая волна заставляла содрогаться корпус подводной лодки, которая заканчивала подзарядку аккумуляторных батарей. Командир корабля выбрался на мостик. Наконец-то прекратится эта болтанка. И вдруг последовал неожиданный доклад рулевого-сигнальщика о том, что из лючка, отдраившегося под ударами волн, выскользнул в воду швартовый конец.
В кают-компании одного из самых современных кораблей Северного флота довелось мне увидеть картину-пейзаж, необычную для флотского интерьера: утро на болоте. С давних времен кают-компании военных кораблей украшались произведениями живописи, дабы глаз офицера во время краткого отвлечения от трудов и баталий мог отдохнуть на возвышенно-прекрасном.
Когда погода не выпускает в море, а время торопит, нетерпение нарастает лавинообразно. Наш сторожевой корабль готовился к длительному плаванию. Перед этим предстояло отработать несколько учебно-боевых задач, в том числе и с подводной лодкой. Но шел день за днем, а выход в полигон все откладывался.
Была та интересная пора, когда мы - слушатели академии выехали на флот на стажировку. Нам, политработникам, обучающимся в Военно-политической академии имени В. И. Ленина, не терпелось самым активным образом проявить себя в партийно-политической работе на кораблях. А вот по части освоения чисто морских специальностей иные рассуждали так: на современных кораблях каждый специалист должен заниматься своим делом, политработник - партийно-политической работой, штурман - прокладками, ракетчик - ракетным оружием... Споры, попытки переубедить друг друга ничего не давали; все мы считали себя знатоками флота... И решили: обменяемся мнениями после стажировки, проверив свою «теорию» по вопросу универсальности и узкой специализации на практике.
Командир корабля рассказывал мне о только что выполненной экипажем ракетной стрельбе. О том, как моряки обнаружили цель, как четко сопровождали ее, как поставили победную точку...
Подводная лодка заканчивала подзарядку аккумуляторной батареи. Предстояло долгожданное возвращение в базу. Дул свежий ветер. Вихрастые гребни волн налетали па корабль, скрывая носовую надстройку, и тяжело откатывались назад.
Старшина примерился и сильным, размашистым движением набросил петлю на небольшой буек, подпрыгивающий в волнах рядом с тральщиком. Не дав петле затянуться, он выбрал капроновый линь из воды и передал его стоящему рядом на палубе матросу, мол, ну-ка, теперь твоя очередь заарканить буек. Более чем странное состязание. Откуда здесь ковбои в бескозырках?
Деловая беседа с командующим флотом подошла к концу. Попрощавшись, я собрался было уходить. И вдруг по одной случайно брошенной фразе выяснилось, что когда-то, в послевоенные годы, мы, оказывается, служили в одном гарнизоне.
Нет для подводников ничего менее приятного, чем проходить в подводном положении через районы активного рыболовного промысла при небольших глубинах моря. За мою командирскую практику на Балтике подобные ситуации складывались не единожды. И, проявляя максимальную осторожность, осмотрительность, я всегда вспоминал историю из довоенной практики одного из старейших наших подводников, встреча с которым еще в лейтенантские годы во многом определила мою флотскую судьбу. Владимир Иванович, уже офицер в отставке, рассказывал случай с рыбаками так детально, будто произошел он совсем недавно.
Давно это было, когда первые советские атомные подводные лодки еще только готовились к своим знаменитым походам, когда только-только появилось шутливое словечко «вокша», означавшее «вокруг шарика», то есть кругосветное подводное плавание. Придумал его генеральный конструктор, и верилось, что из области мечтаний сверхдальние походы скоро переместятся в повседневность. На пути же к этому возникало множество задач по освоению новой техники, решение некоторых из них вспоминается как подвиг, других - как поучительные истории.
Однажды, просматривая свои давние бумаги, наткнулся на записную книжку штурмана, в которой аккуратно и подробно были перечислены обязанности вахтенного офицера на подводной лодке. Отдельные абзацы подчеркнуты цветным карандашом. Все говорило о том, что записи велись с большим старанием.
В лейтенантские годы мне пришлось служить в части подводных лодок, базирующихся недалеко от небольшого приморского городка. Свободные вечера, которые случались сравнительно редко, молодые офицеры проводили в единственном кинотеатре или на танцах в клубе судоремонтного завода. По воскресеньям отдельные счастливчики хаживали в гости к своим невестам. И это называлось у нас сход на берег.
Атомная подводная лодка уже вторую неделю стояла на бочке при выходе в губу, каких много на Севере. Недавно на корабль был назначен новый командир - и экипаж занимался отработкой организации корабельной службы. К вечеру со стороны берега к лодке направился небольшой рейдовый буксир. Видимо, дело срочное, если буксир вышел, несмотря на довольно свежую погоду.
Не ошибусь, утверждая, что для каждого выпускника училища выход в море и встреча с первым командиром корабля навсегда остаются в памяти. Лично же в моей жизни эти события стали памятными фактами и благодаря моему однокашнику.
Надводный корабль долго преследовал подводную лодку, и, когда наконец ей удалось оторваться, командир приказал всплывать для зарядки аккумуляторной батареи. Опасаясь неожиданного появления «противника», он сам все время находился на мостике. Однако накопившаяся усталость давала себя знать.
Внеурочный предрассветный час на квартире контр-адмирала раздался звонок оперативного телефона.
- Товарищ контр-адмирал! Докладывает оперативный дежурный капитан 3 ранга Агатов. С подводной лодки Елсукова получена срочная радиограмма. Подписана старшим помощником. Сообщается о повреждениях и двух раненых на борту. Лодка следует в базу своим ходом.
Подводные лодки типа Д именовались «Декабристами» и представляли собою первенцев (!) советского кораблестроения. В свое время они были гордостью флота. Но те времена давно прошли. И лично я в лейтенантскую пору немало огорчился, узнав, с каким кораблем сводит меня судьба.
Три пограничных катера после многосуточного дозора возвращались в базу, расположенную на небольшом островке в устье реки. Тихий океан пребывал в абсолютном штиле, жарко палило солнце, невольно думалось об отдыхе.
Пожалуй, ничто не запоминается так остро офицеру, как его первые лейтенантские шаги. Особенно если они были связаны с интересными людьми поучительными, а порой и забавными обстоятельствами. Исполнился месяц моего пребывания на подводной лодке. Экипаж готовился к дальнему походу. С товарищами по выпуску мы день и ночь изучали устройство корабля. Но главной заботой для меня была подготовка по специальности, особенно изучение морского театра.
Подводная лодка готовилась к всплытию. В двух метрах от моего штурманского столика, как всегда, заранее готовился перископ к наблюдению. При достижении перископной глубины командир осмотрит горизонт и скажет для записи в вахтенный журнал:
Морские часы над штурманским столиком показывают полночь. Снимаю с карты координаты места подводной лодки, передаю вахту командиру рулевой группы и уже перед тем, как покинуть штурманскую рубку, в последний раз пробегаю взглядом по приборам... Стоп. Что же это такое? Дизели дают средний ход, а лаг почему-то показывает уменьшение хода. Такого быть не должно. Проверяю лаг - прибор исправен. Запрашиваю дизельный отсек, оттуда подтверждают: держим средний ход.
